Душа обязана трудиться и день, и ночь… А Евтушенко в "Антологии русской поэзии" еще удивляется, почему Николай Заболоцкий и выглядел старше своего возраста, и умер сравнительно молодым, в 55 лет.
Гони ее от дома к дому,
Тащи с этапа на этап,
По пустырю, по бурелому
Через сугроб, через ухаб!Николай знал о чем говорил. В страшном 38 он был репрессирован и и провел в ИТЛ восемь лет. Я так и вижу, как его сдергивали в рань, перевозили с места на место по всему Дальнему Востоку. А он стискивал зубы, чтобы не дать себе сдаться, не признаться жестокой выматывающей усталости и тоске. Заболоцкий жил ради возможности потом записать все, что хотелось сказать. Но... мне кажется, "он не вернулся из боя". Потерялся где-то между этапами, замерз в одном из сугробов. И оттого, выйдя на свободу, пишет:
Жизнь твоя, загораясь в борьбе,
Руки девичьи, крылья холодные,
Положила на плечи тебе. НеудачникМороз по коже от этих страшных призрачных рук.
читать дальше
..что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
Обычно поэты знают ответ. "Красота Лейлы в глазах Менджуна". Но как увидеть, если в глазах застряли осколки волшебного зеркала снежной королевы, которая околодовала на одном из переходов между этапами?
Душа - хрупкое создание. Иногда она не переживает, если ее учат и мучают дотемна. Сгорает дотла, засыпая серыми хлопьями пепла весь мир, припорашивая глаза. И потом ты, как Кай, будешь видеть все некрасивым: Среди других играющих детей:
...Она напоминает лягушонка.
Заправлена в трусы худая рубашонка,
Колечки рыжеватые кудрей
Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы,
Черты лица остры и некрасивы.
Двум мальчуганам, сверстникам её,
Отцы купили по велосипеду.
Сегодня мальчики, не торопясь к обеду,
Гоняют по двору, забывши про неё,
Она ж за ними бегает по следу.
Чужая радость так же, как своя,
Томит её и вон из сердца рвётся,
И девочка ликует и смеётся,
Охваченная счастьем бытия.
Ни тени зависти, ни умысла худого
Ещё не знает это существо.
Ей всё на свете так безмерно ново,
Так живо всё, что для иных мертво!
И не хочу я думать, наблюдая,
Что будет день, когда она, рыдая,
Увидит с ужасом, что посреди подруг
Она всего лишь бедная дурнушка!
Некрасивая девочка
Через пятьдесят три года после того, как Николай Заболоцкий напишет эти строки, Тилда Суинтон пройдет по алой ковровой дорожке и получит "Оскара". И ни один критик не осмелится назвать ее некрасивой. Но вы же и сами знаете, поэт, что утратили нечто, пока так отчаянно учились жить заново, по-человечески. Вы потому и написали "не позволяй душе лениться" в год своей смерти, практически как завещание. А душа выскользнула из рук и отправилась туда, где вечное утро.
Где никто не требует от нее труда день и ночь.