В.Г.Короленко. Сказание о Флоре, Агриппе и Менахеме, сыне Иегуды

[molnija25]

В копилку еще одна история про ангела, к СПН, наверное, никакого отношения, но ангел с синими глазами, любимец бога... я не могла не вспомнить эту историю
lib.ru/RUSSLIT/KOROLENKO/skazanie.txt

Однажды бог сжалился над землею, сплошь покрытою злом и бедствиями. И сказал: "Я пошлю людям ангела, которого еще не видела земля..." И он позвал к себе невинного ангела, которому имя "Неведение зла".
Во взоре небожителя была такая глубокая ясность, такая тихая радость и кротость невинности, что всякий раз, когда взор бога, слишком долго
обращенный на грешную землю, омрачался,- он смотрел в лицо своего любимца, в его синие, сияющие глаза, и сам прояснялся... Ангел предстал перед богом в своей белоснежной одежде и поднял на него свои взоры, в которых искрилось юное неведение…
И бог сказал своему ангелу: «Лети вот туда, на землю, пусть люди увидят твою ясность и устыдятся мрачного позора. Устыдятся и бросят. Твое неведение так сильно, что и они забудут о пороке».
Ангел улыбнулся и тихо понесся к земле.
Многие его видели, и кому случалось взглянуть в его чистые глаза, тот просветлялся… И несчастный забывал свое горе, а злой забывал свою злобу, и кругом ангела злоба смолкала, а он летел дальше, и попрежнему глаза его были ясны, потому что он не ведал зла.
Однажды он летел над землей и увидел в лесу человека. Человек шел по тропе, прислушиваясь к лесному шуму, и озирался, потому что за ним гнались люди.
Но ангел не знал, зачем люди гонятся за человеком, и хотел спуститься к несчастному и предстать перед ним в чаще, сияя своей чистотой и кроткой невинностью.
Но в это время тот человек подошел к жилищу другого человека, который сидел на пороге, и, упав в изнеможении перед домом, беглец сказал:
«Я не могу идти дальше, я утомлен, и за мною погоня, и меня убьют. Дай мне приют и защиту под твоим кровом».
И человек ответил: «Я знаю, кто тебя гонит. Их отцы и деды всегда гнали невинных, а мои отцы и деды давали приют слабым и угнетенным!.. И я дам тебе приют. Войди в мой дом и усни… Но прежде, дай, я разобью твои цепи, как делали мои отцы и деды и завещали мне».
И он сломал цепи и сильной рукой бросил их далеко, сказав: «Да не осквернится дом отцов моих и дом моих детей цепями рабства!»
И гонимый человек вошел в дом и уснул, а ангел все слышал и видел и ничего не понял, потому что имя его было Неведение.
Он склонился над истомленным, и улыбка заиграла на устах спящего, и душа его стала ясна, а сон крепок.
И потом ангел подошел к хозяину, сидевшему на пороге, но хозяин не увидел ангела Неведения, потому что взоры его были устремлены в лес. Он сторожил сон своего гостя.
Тогда ангел полетел дальше.
И невдалеке встретил людей, усталых, измученных и разъяренных. Пот и злоба застилали их глаза, и они не видели, что перед ними ангел, а только спрашивали,- не видел ли он человека в цепях.
И ангел протянул с ясной улыбкой руку к дому, где видел человека в цепях, и сказал: «Идите за мной,- он там».
И сам пошел впереди и привел их к дому, где беглец спал с улыбкой на лице, потому что душа беглеца была ясна.
И только хозяин заслышал шаги людей и увидел идущих, он быстро поднялся и вошел в дом.
И, разбудив спавшего, сказал ему: «Брат, ты отдохнул. Уходи из моего дома и спеши уйти подальше, потому что сюда приближается погоня…»
Человек испугался и сказал:
«Они убьют меня в лесу. Я слишком долго спал у тебя. и потому не успею уйти… Горе мне, я погиб».
Но хозяин ответил:
«Уходи скорее, а я займу их здесь. Отцы и деды завещали мне хранить сон гостя, и еще никто не страдал от того, что спал в моем доме».
Беглец поверил и пошел в лес, а хозяин взял оружие и стал на пороге.
И люди погони, подойдя, увидели хозяина и сказали:
«В твоем доме есть человек, которого мы ищем убить. Отдай нам его».
Но хозяин отвечал:
«Ваши отцы и деды всегда гнали невинных, а мои отцы завещали мне хранить сон гостя».
Тогда люди обнажили мечи, а ангел стоял и не понимал ничего, потому что имя его было Неведение.
И сталь скрестилась со сталью и громко звенела и визжала, оспаривая жизнь человека, который защищал жизнь другого…
И долго сталь сверкала, скрежетала и звенела, пока, наконец, с коротким шипением змеи не впилась в грудь защитника. И он упал на порог своего дома, обагренный кровью…
Эта кровь брызнула из раны и попала на белоснежную одежду ангела и осталась на ней алым пятном. А слух ангела был поражен предсмертным стоном человека, которого он погубил по неведению…
Гонители же кинулись в дом и никого не нашли. И, выйдя оттуда, сказали хозяину:
«Вот ты скрыл от нас истину и сам умираешь». А хозяин ответил:
«Я скрыл от вас истину, но моя правда ясна перед богом, потому что я умираю, защитив слабого, как делали мои отцы и деды. И свою кровь я завещаю моим детям и детям вашим».
И с этими словами он умер, а ангел, слышавший все слова, не понял их смысла, потому что его имя было Неведение…
Но лишь только взгляд ангела упал на алую кровь,- ее отблеск отразился в его глазах, и они потеряли свою прежнюю ясность… Он поднял их на людей с выражением жалобы и испуга, а затем, в ужасе смерти, поднялся к престолу бога и стал перед ним. И бог взглянул в его глаза и на его одежду-Ангел стоял перед ним, и в глазах его не было ясности, а было смущение, и боль, и стыд, потому что он был обагрен кровью. И глаза ангела были мутны, потому что в них не было уже чистого неведения прежних времен, но они не засияли еще скорбным познанием.
И бог омрачился, а ангел сказал с упреком:
«О Адонаи, Адонаи!.. Вот куда ты послал своего любимца… вот что люди сделали со мною… на моем сердце теперь камень…»
И бог, глядя на ангела, заплакал:
«О люди, люди! Род жестоковыйный и неисправимый,-что вы сделали с моим любимцем! Исполнилась мера долготерпения моего, и я пролью на вас гибель…»
И, обратившись к ангелу, спросил:
«Как это случилось с тобою и где потерял ты свою прежнюю ясность?»
Тогда ангел рассказал Адонаю все, что с ним было:
«В лесу я видел человека в цепях и другого, сидевшего на пороге хижины. Они говорили что-то о гонениях и о защите, но я ничего не понял. Потом утомленный человек вошел в хижину, а я полетел дальше… Я хотел предстать пред ними, но они меня не видели, потому что были заняты другим…»
«Им не нужна была твоя ясность,- сказал бог.- Ранее ты должен бы предстать перед гонителями, а перед гонимым после».
«Я не знал,- сказал на это ангел.- И дальше я встретил других людей, которых глаза застилали пот и вражда. Они спрашивали, не глядя на меня,- где человек в цепях. Я улыбнулся им и указал хижину…»
Бог поник головой и сказал:
«Горе, великое горе!.. Ты сделал не то, что было нужно».
А ангел рассказал до конца и воскликнул:
«Ты сам послал меня на землю, ты виновен в том, что случилось, а не я!.. Сними же тяжесть, которая давит мне сердце, сними с моей одежды эти отвратительные алые пятна!.. Сделай, предвечный, чтобы я не знал, как прежде, чтобы в душе моей опять воцарилась ясность святого, неведения…»
И ангел, рыдая, склонился перед престолом бога.
Но бог ответил:
«Не знаешь сам, о чем просишь. Я не сделаю этого, но сделаю другое: вместо Неведения я дам тебе Скорбное Понимание».
И бог рассказал ангелу, какая кровь обагрила его одежду, и сказал ему:
"Я заповедаю тебе носить эту кровь, как святыню. Это чистая кровь, пролитая на защиту слабого. И, зная это,- ты будешь скорбеть, а неведение никогда к тебе не возвратится…
Даже и я не могу изгладить на скрижалях времен то, что раз было в прошедшем. И неужели ты хочешь, чтобы назади осталось все то, что было, а в твоем сердце царила бы ясная радость?.. Того ли желаешь, о том ли просишь?.."
И, пока бог говорил, в глазах ангела исчезла смущенная боль, и засветилось в них скорбное знание, и он ужаснулся и упал перед престолом божиим и воскликнул:
"Нет, всемогущий!.. Не хочу ясности неведения!..
Оставь мне навсегда мою скорбь".
И бог поднял ангела и сказал:
«Ты попрежнему будешь моим любимцем, и моя любовь станет к тебе еще больше… Но отныне имя тебе будет уже не Неведение… Твое имя Великая скорбь…»
И ангел поднялся и поднял глаза на бога; и бог опять с любовью смотрел на эти глаза и видел в них… скорбь.
И ангел сказал: "Теперь, господи, отпусти меня опять на землю… Я снесу священную кровь праведника детям его и детям убийц… И пусть, когда они вырастут, ясность заменится в их глазах скорбью познания…
И тогда первые будут готовы встать на защиту слабых, по обычаю своего рода, и будут исполнять завещание отцов до тех пор, пока дети гонителей поймут всю скорбь, истекающую из завещания насильников".
И, преклонясь перед престолом бога, ангел поднялся и, взмахнув крылами, понесся к земле, а бог с любовью следил за тихим полетом Скорби…