Всадник-Отчаянье - имя мне месть, Память мне стала стальною короной

[.molnija.]

 Melemina, Искушение Маленького Фрица (на прозе.ру)

Агата Кристи - Искушение Маленького Фрица, текст и аккорды

Уже с заголовка короткая история почти ультимативно диктует ритм, ведя к закономерной смерти. Маленький Фриц уже мертв, просто кто-то там, наверху, забыл поставить свинцовую точку.

Для меня это история о вьетнамском синдроме, только в российской безысходности. Вернувшиеся из Вьетнама американцы еще долго не могли адаптироваться. Многие говорили про кошмары, пресный вкус жизни, усталость и безразличие. У некоторых, вдобавок, случались припадки ярости. Субъективное восприятие времени у прошедших войну было, с одной стороны, рваным, с другой, ускоренным. Штаты переболели вьетнамским синдромом и выздоровели – им нужны были их люди, вернувшиеся с проигранной войны. Мы потом увидели красочные версии осмысления в фильмах Голливуда. Наши люди оказались не нужны.

Не нужен «маленький Фриц». А он так хотел быть востребованным, что готов и на преступление. Не быть лишним – это один из самых главных мотивов Фрица – Макса. Вознаграждение для него не является значимым – он даже не особо задумывался о том, как его потратит (раздача долгов так туманно подана, что выглядит отговоркой).

Переговоры с людьми, взявшими вас в заложники, рекомендуется вести крайне сдержанно, дабы не провоцировать эскалацию агрессии. Саня же грубит и кричит на своего тюремщика, но, странное дело, ему удается докричаться до человеческого. Не быть лишним и еще быть человеком – самое главное для Макса.

В этой короткой истории на удивление много действующих лиц. Безымянных, но характерных и узнаваемых. Оказавшая помощь в покупке лекарств женщина-медик. Она, в своей кепке а-ля Куклачев, тоже «из лишних» – у нас все почетные профессии такие. Здесь как много забытых и выброшенных из жизни людей, здесь даже памятники такие: «ленинский гордый профиль, выбитый на сером булыжнике. На носу Ленина висел снег». Он так неуместен в этом мирном заброшенном и безнадежном мире…

Максу в силу опыта и характера приходится сложнее всего. «Врать тяжело было даже по-пьяни», – в этом весь «маленький Фриц». Или еще: «Был бы Макс пьяным, точно подошел бы к парню, взял за шкирку и отвел на «поговорить серьезно», – неуместная жажда деятельности, активности, борьбы. Он, словно Чацкий, вернулся с корабля. Только не на бал, а на помойку.

«Я посмотрел на него, а он назвал меня Игорем. И все», – рассказывает о смерти Макса бывший заложник, пытаясь выяснить подоплеку, прошлое, о котором Сане так и не рассказали. И здесь мне вспомнилась «Красота по-американски», где была в сценарии, просто не уместилась в фильм история другого военного.

Может, в жизни Ворона и не было ни взаимной любви, ни спокойной мирной жизни, но у него были идеалы, он сохранил жизнь подростку и умер в перестрелке – как на войне.

«Я был на войне»

@темы: рецензии

Comments

[kataoka]

я весь текст не осилила и видимо не осилю.
мне практически внутри больно от этой дикой темы ненужности, когда не нужны все, кто отыграл свою роль: бывшие военные, бывшие ученые, пенсионеры.
и очень мерзко на душе от этого

[.molnija.]

kataoka

мне практически внутри больно от этой дикой темы ненужности, когда не нужны все, кто отыграл свою роль: бывшие военные, бывшие ученые, пенсионеры.
и очень мерзко на душе от этого

ОЧЕНЬ понимаю ((((

[шиворотная]

Вымораживает в таких текстах полная невозможность предъявить счёт палачам. Получается, что прошествие через ад даёт право устраивать ад другим.
И в данном случае поступки главгера уже не получается рассматривать критически: люди видят только то, что

у него были идеалы, он сохранил жизнь подростку и умер в перестрелке – как на войне.

Даже ставить ему в вину похищение как-то неловко. Мы же не были на войне.

[.molnija.]

Инженер Пустоты про похищение - ну, оно по закону, но не по совести, вот.
то есть по закону - похищщение.
а по совести... киллдозер вспоминается. нарушение закона со стороны преступника очевидно, но...
и стрелял - в воздух.