Что с жертвами не так?

[.molnija.]

#янебоюсьсказать
Что с жертвами не так?
то есть вот: "...почему жертвы пишут так, что хочется их пнуть? Читала тексты и удивлялась: в некоторых из них провокация на поверхности: как же так?"

5 ключевых вариантов

Сейчас, наверное, жестко и грубо получится, но давайте попробую рассказать.
Самая главная идея - мы ценим целое.
Мы не ценим разбитое.
Во всем.

На этом месте обычно спотыкаются об насилие и физическую целостность - нет, фишка в психологической целостности. Пока человек у нас складывается в цельную психологическую картинку - все у нас с ним ок. Как только эта картинка разбивается - мы напрягаемся. А если там, даже не какие-то трещины-сколы, а просто разбито на мелкие осколки - мы начинаем думать, что нам подсовывают мусор.

Я знаю, что человек не чашка! И вы это знаете! Но это на сознательном уровне. Проблемы начинаются на бессознательном уровне, когда бессознательное одного человека отправляет что-то не то, а бессознательное другого человека получает и сигнализирует: что-то не так! Нам подсовывают какую-то фигню!!

А теперь от метафор к конкретике - как это происходит, вот это разбивание целостности?

1. Хаотичность истории изнасилования:
я! это было ужасно! было! вот! наконец я смогла это рассказать!
То есть жертва просто не может внятно и последовательно сказать, что было - даже без детализации. Описание сумбурное, противоречивое или просто отсутствует как факт - и потому оно вызывает недоверие. Что тут такого сложного?! На самом деле это и есть травма - я не могу увидеть это целиком, от этого мне слишком плохо. Но "разбитая" история" вызывает у читателя недоверие - я не вижу целого, я не верю в существование истории. Особенно если человек в принципе не имеет дела с работой через травму.

2. Нелепость концовки:
начали про изнсилование, закончили какой-то ерундой
Вот эти вот все странные выводы или переключения на что-то не к месту, что для читателя выглядит просто вздором, каким-то перключением каналов на телевизоре, но никак не серьезной историей, у которой и концовка должна быть ну хотя бы логичной.
Это обычно показатель очень высокой травматизированности - человеку настолько надо себя успокоить, что он резко меняет тему. В кабинете психолога он еще может в этот момент начать раскачиваться из стороны в сторону в попытке как угодно справиться с тем, что внутри. Обнять подушку и начать обсуждать, удобная она или нет. Но для читателя это переключение любой ценой снова смотрится неадекватно - в порядке бреда. Чашка снова какая?
Когда в терапии удается справиться с этой нелепостью, удается заодно справиться с разочарованием в себе (потому что эти нелепые концовки - это обычно у жертвы повсеместный паттерн, который портит все, даже, скажем, концовку хорошего отпуска, а в итоге постоянное переживание, что что я ни пробую сказать или сделать, выходит не так)

3. Не те акценты в истории
Человек не может выделять, что главное. В любовных романах такого виктимного типа героиня говорит "ах, у него такие синие глаза..." - а герой тем временем от угроз переходит к насилию.
В историях это такие детали, об которые вы спотыкаетесь - нет, ну а это то к чему упоминать?!
Вообще, это просто психика так защищается - подсовывая то, что в тот момент было не о насилии. Кто-то помнит прекрасно, как лежала палая листва. У читателя в этот момент волосы дыбом - да надо мной издеваются, романтизируя насилие?! Кто-то очень ясно - как выпали вещи из сумочки. Читатель не понимает, как это вообще относится к насилию (правильно - никак, потому и помнится). Что-то психологически нейтральное или близкое как способ выключиться-переключиться.
У психолога можно попробовать поговорить о том, что психика защищалась от происходящего как могла. Здача не в том, чтобы жертву развернуть от защит в тому, что было - а попробовать уже хотя бы отчасти сработавшие защиты усилить задним числом. Психика хотела больше наркоза? Ок, будет больше наркоза!
Проблема как обычно в том, что читатель таких историй с кусками обезболивания там и сям снова получает битую картинку, которой не верит.
В терапии тут обычно выявляется неудовлетворенность жизнью вообще - потому что эта защита с обезболиванием тут и там кусками, когда тут листва, тут мелодия, а потом оказалось, что полгода прошли в никуда, и я не знаю почему.

4. Перегрузка
Сначала меня изнасиловали вот так. Потом через год еще так. А потом... читатель обычно эмоционально выключается на примерно четвертом изнасиловании. потому что встает вопрос - или "разбиться" тут самому, или сделать вид, что чашка битая и все так и было.
Один из аспектов работы жертвы насилия с психологом - это научить говорить об этом так, чтобы это не било по окружающим. Потому что это получится тогда отыгрыванием насилия, от которого и пытаются защититься.
Перегрузка обычно вызывает очень сильный протест у окружающих, включая ярость и брезливость. Отсюда и парадоксальная для жертв реакция - когда снова и снова вместо понимания и симпатии они встречают агрессию и использование.
В терапии тут переходный момент - когда человек начинает отслеживать, как же много у него агрессии и как она достается людям, которых он не считает в чем-либо виноватыми. Вот после этого обычно уходят и кошмары, и головные боли, и флэшбэки.

5. Ну и самый тяжлый для терапии случай - это провокации
Это все те истории, когда у читателя фейспалмы с вопросами: Что она делала? И потом ведь сама спровоцировала? Она же нарывается? Она хотя бы понимает, какая она ...?
Обычно за этим стоит систематическое насилие - не обязательно сексуальное, все-таки в насилии главное - именно насилие. Важно, чтобы оно длилось несколько лет в сумме, чтобы человек понял, что это обычный и нормальный вариант обращения с ним.
И тогда все окружающие в будущем будут получать роли, которые человеку знакомы - роли насильников. а чтобы они точно эти роли сыграли, будут провокации. Как правильно, разноплановые - чтобы "раскачать" человека не одним, так другим и спровоцировать на выплеск агрессии.
Вокруг этих ситуаций можно сто раз спорить, можно ли носить короткую юбку, ходить ночью одной или пить с малознкомыми людьми. Вопрос в том, что систематически попадающие в травматические ситуации жертвы находятся в сценарии. Сценарии, который плохо влияет на их чувство самосохранения, на их способность обучаться, на их готовность к сопротивлению и прочие вещи.
В терапии это обычно самый тяжелый вариант - надо научить человека жить иначе. Надо рассмотреть идею о своей ценности.

Вообще, если вы по тэгу видите историю, которая вызывает
- доверие
- сочувствие
это говорит прежде всего о проработанности травмы, о том, насколько человек смог с этим справиться.

Если нет доверия ( в смысле, именно сомнения в искренности у вас возникают в первую очередь) - то обычно это травма для человека слишком сильна, чтобы сохранять целостность
Если нет сочувствия (тоесть наоборот, возникают неприятные эмоции, от раздражения до гнева) - то обычно это о длительности сценария насилия.

ПС: И давайте я напомню, что рбота с давним эпизодом насилия - это не работа со сценой насилия в первую очередь!

Мой фейсбук здесь

@темы: фейсбук, рана Евы, консультирование: запросы, Про травлю в сети, вопросы: мозговой штурм

Comments

[Lomelind]

Ну что ж, паузу я выдержала, молчание - знак согласия, так что восстанавливаю.

С небольшими дополнениями.

Олег Чаров, вы - сволочь. Редкостная.